В новостях Азербайджана очень любят вырванные из контекста фразы. Не всегда вдаваясь в суть, но постоянно выставляя это в лучшем для них свете.

Заголовок : Лукашенко: В Нагорном Карабахе что, люди хорошо живут?

Прочтя такой заголовок, любой человек будет думать, что Лукашенко говорит о плохой жизни в Карабахе в целом, что мол там вообще все плохо! Однако вот полная фраза

«В Нагорном Карабахе что, люди хорошо живут, постоянно подвергаясь определенным военным проблемам? Они просто живут и ждут, что завтра что-то случится, не дай бог, бомба на голову упадет. Это нормально? Это ненормально! Кому это выгодно? Никому!»

Ведь прочтя ее смысл полностью меняется. Соглашусь, что в данном конкретном случае не все так плохо и можно не обращать внимание на такую «вырезку», но вот Вам другая фраза. Любимый всеми азербайджанцами (правда в большей степени не образованными, которые вполне вероятно даже не знают кто такой Пушкин) отрывок из стихотворения, используемый Азербайджанской пропагандой в любом удобном для них месте.

Ты раб ты трус, ты… армянин

Человеку знакомому с этой поэмой А.С. Пушкина, смысл данной давно понятен, но тем «образованным» умельцам-писакам из Баку.

Мое личное мнение полностью совпадает с описанным на Военно Историческом форуме и потому я просто выложу сюда текст, написанный администратором под ником Lion

Поэма «Тазит» написана под впечатлением от этой поездки и увиденного в горах Кавказа, где русское правительство только-только приступало к замирению горцев.

Содержание поэмы следующее:

«Рукой завистника убит» сын чеченца Гасуба. В день похорон к нему в саклю приходит кунак-побратим и приводит с собой другого сына Гасуба, взятого 13 лет назад «чтоб воспитанием из него… сделать храброго чеченца». Благодарный отец уверен, что сын станет «слугой и другом неизменным, могучим мстителем обид». Но проходят дни, и отец вскоре замечает в сыне странности поведения, необычные для чеченца: «среди родимого аула он как чужой». Отец Тазитом недоволен: «Где в нем… Отважность, хитрость и проворство, Лукавый ум и сила рук?».
«Тазит из табуна выводит Коня, любимца своего. Два дня в ауле нет его, На третий он домой приходит». « Где был ты, сын? – В ущелье скал. Я слушал Терек». Отец, однако, смотрит на вещи гораздо более практически, по-чеченски: «А не видал ли ты грузин Иль русских? — Видел я, с товаром Тифлисский ехал армянин. — Он был со стражей? — Нет, один.» Отец изумлен: « Зачем нечаянным ударом Не вздумал ты сразить его И не прыгнул к нему с утеса?» то есть, почему ты его не убил и не ограбил? «Потупил очи сын черкеса, не отвечая ничего».
«Тазит опять коня седлает, Два дня, две ночи пропадает, Потом является домой». Отец задает тот же вопрос: «Где был, Кого ты встретил? – На кургане от нас бежавшего раба». Отец обрадовался: «Где ж он? Ужели на аркане ты беглеца не притащил? – Тазит опять главу склонил. Гасуб нахмурился в молчанье: «Нет, мыслит он, — не заменит Он никогда другого брата. Не научился мой Тазит, Как шашкой добывают злато… Он только знает без трудов Внимать волнам, глядеть на звезды, А не в набегах отбивать Коней с нагайскими быками И с боя взятыми рабами Суда в Анапе нагружать».
В этой тираде – весь смысл и образ жизни примерного чеченца, по представлению Гасуба: грабить, убивать, выкрадывать людей и продавать их туркам в рабство. На третий раз сын «около станиц Кубани» встретил «убийцу брата». Отец взволнован: «Убийцу сына моего!.. Приди!.. где голова его? Тазит!.. Мне череп этот нужен. Дай нагляжусь! – Убийца был Один, изранен, безоружен…» Отец не теряет надежды, что в сыне все-таки проснулся чеченец: «Ты долга крови не забыл!.. Врага ты навзничь опрокинул, Не правда ли? ты шашку вынул, Ты в горло сталь ему воткнул И трижды тихо повернул, Упился ты его стенаньем, Его змеиным издыханьем… Где ж голова?.. подай.. нет сил… Но сын молчит, потупя очи». Отец в ярости: «Поди ты прочь – ты мне не сын, Ты не чеченец (в самом деле – не убивает, торговцев не грабит, работорговлей не промышляет, наконец, — слыхано ли! — пожалел кровника). Но если Тазит по своему поведению, по образу жизни не чеченец -кто он тогда? «Ты старуха, ты трус, — кричит отец в ярости, — ты раб», пока, наконец, не подбирает слово, в наивысшей степени характеризующее Тазита и его образ жизни, менталитет, совершенно несовместимый с чеченским и прямо противопоставляемый ему – ты армянин, вкладывая в это слово все свое неприятие чуждого мировоззрения.

 

О том, что именно так надо понимать слова великого русского поэта, писали многие, одним из первых – М. Д. Амирханян. Сам Пушкин в том же «Путешествии в Арзрум», говоря о нравах и обычаях горцев (хотя сказанное с полным основанием можно отнести и к сегодняшним туркам – на то он и великий поэт!), замечает: «Черкесы, … хищные внуки хищного предка,… нас ненавидят… дружба мирных черкесов ненадежна: они всегда готовы помочь буйным своим соплеменникам.
Дух дикого их рыцарства заметно упал. Они редко нападают в равном числе на казаков, никогда на пехоту и бегут, завидя пушку. Зато никогда не пропустят случая напасть на слабый отряд или на беззащитного. Здешняя сторона полна молвой о их злодействах. Почти нет никакого способа их усмирить, пока их не обезоружат, как обезоружили крымских татар, что чрезвычайно трудно исполнить по причине господствующих между ними наследственных распрей и мщении крови… У них убийства – простое телодвижение. Пленников они сохраняют в надежде на выкуп, но обходятся с ними с ужасным бесчеловечием… Что делать с таковым народом? .. Влияние роскоши может благоприятствовать их укрощению… Есть средство более сильное, более нравственное, более сообразное с просвещением нашего века: проповедание Евангелия… Кавказ ожидает христианских миссионеров..».

Нетрудно сделать вывод: А.С. Пушкин в роли таких миссионеров видел армян, так как именно армянский образ жизни, армянский менталитет, а не русский и даже не грузинский, противопоставляет он чеченскому. Почему же именно армянский? Ответ следует искать пушкинистам; Пушкин – тема необьятная и неисчерпаемая, соседи же наши – близкие и не очень – размахивающие выдернутой из текста в меру своего неразумения цитатой «ты трус, ты раб, ты армянин», может, когда-нибудь наконец поймут, что тем самым расписываются в своей дикости и каннибализме, противу воли своей подтверждая мысль великого поэта о несовместимости просвещения и варварства.

Итак. Конечно, это, естественно перечисление. То есть Тазит раб, трус, да еще и армянин. Почему? Потому что не убил человека и не ограбил его. Это в очередной раз свидетельствует о высочайшей культуре армянского народа и его несовместимость с жестокостью в отношении беззащитных людей.

 

http://milhistory.listbb.ru/viewtopic.php?f=27&t=373